Все ближе день особой победы – 30 ноября (тридцать лет назад) был подписан Акт сдачи в эксплуатацию объекта «Укрытие» на разрушенном от взрыва реакторе в Чернобыле, и юнкоры-экологи к этой дате собирают информацию о евпаторийцах-ликвидаторах

Мы, может быть, и живем сейчас только потому, что тридцать лет назад, не щадя своего здоровья и жизни, тысячи людей выполнили свой долг и «просто» очень тяжелую работу. После сооружения защитного «Саркофага», по свидетельству участников тех событий, уровень радиационного излучения упал даже не в десятки – сотни раз! Далеко не все ликвидаторы дожили до сегодняшнего дня. Уже шестнадцать лет нет с нами и Бовкуненко Анатолия Федотовича. Юнкоры побеседовали с его женой, и вот что рассказала нам Римма Петровна Бовкуненко 1 октября 2016 года…

В этом доме свято чтут память безвременно ушедшего из жизни замечательного специалиста и удивительно скромного человека – Анатолия Федотовича Бовкуненко. Символом этой памяти может считаться коллекция уральских самоцветов, которую собрал много лет назад Анатолий Федотович. Когда юнкоры пришли в дом орденоносца, одного из организаторов воздвижения объекта «Укрытие» – ведь начальник управления автомобильного транспорта для строительства АЭС в Литве был ТРИЖДЫ в командировках в Чернобыле в самые страшные месяцы после катастрофы, в июне, июле 1986 года – то предполагали, что нам покажут целую полку его интервью разным газетам, но оказалось, что Анатолий Федотович только раз (за несколько месяцев до своей смерти) встретился с корреспондентом «Евпаторийской Здравницы»…

Поэтому воспоминания Риммы Петровны о муже – это те самоцветы драгоценных редкостей истории, которые невозможно переоценить.

Анатолий Федотович был гражданским человеком, но его работа всегда отличалась военной дисциплиной и фронтовой ответственностью. Ему приходилось работать в «закрытом городе» Свердловской области на Урале (оттуда и хобби по собственноручной шлифовке самоцветов – это очень трудоемкая работа), а в восьмидесятые годы двадцатого века он с семьей оказался в Литве, там строилась новая АЭС и Анатолий Федотович занял очень высокую должность начальника управления автомобильного транспорта.

На строительстве атомной станции используются не просто самосвалы, бетононасосы и прочие грузовики – для работ нужно много уникальной автотехники, редкой, дорогой и работающей «как часы».

Человек такой квалификации очень понадобился на работах по ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы. Нужно было ОРГАНИЗОВАТЬ подачу стройматериалов так, чтобы водители транспортных средств (даже в «бронированных» кабинах имели шансы выжить). Самое опасное заключалось в месте проведения работ – объект «Укрытие» сооружался над эпицентром выбросов радиоактивных частиц.

Римма Петровна рассказала нам о «приключении» со страшными последствиями… В 1986 году, во время июньской первой командировки Анатолий Федотович приехал к ЧАЭС на автомобиле вместе с министром Советского Союза. Перед этим все переоделись и переобулись, но у Анатолия Федотовича ноги просто не влезли в предоставленную обувь и он поехал в туфлях «для совещания у министра» – дефицитной в СССР марки «Саламандер». Конечно, инженеру-автомобилисту нужно было все рассмотреть гораздо «четче», чем тому же министру – Анатолий Федотович отошел к строящемуся объекту, а машина с начальниками УЕХАЛА!

Возвращаться «на базу» пришлось в кабине грузовика. Переодевшись (а обуви другой с собой у Анатолия Федотовича не было) Бовкуненко попытался пройти сквозь «рамку» – и тут все счетчики радиации буквально взвыли! Знаменитые туфли нацепили на длинные палки, и человек в особом костюме отнес их на МОГИЛЬНИК – там была техника, оборудование – и ботинки на шестах…

Когда Анатолий Федотович возвращался в Чернобыль на второй и третий срок командировки, ему местные острословы указывали на обувь над могильником и не забывали спросить, не за туфлями ли он вернулся…

Задача работы заключалась в том, чтобы обеспечить цикличность работы всех видов транспорта, чтобы была непрерывная подача бетона для строительства укрытия – и в эти летние месяцы, когда каждая тонна пыли, поднятая над Чернобылем, уносилась и уносила здоровье тысяч людей, решалась судьба множества людей. Всего нужно было доставить по нужным точкам стройки ТРИСТА тысяч кубометров бетона. Его производили поблизости, на специально для этого открытых ЧЕТЫРЕХ бетонных заводах. Работы шли круглосуточно. Трудились добровольцы со всего Советского Союза и никто из рабочих не отказался от выполнения самых опасных заданий…

Работа автотранспорта зависит не только от обеспеченности бензином, но и запчастями тысяч наименований, и нужно было вести строгий учет «собранной » шоферами и другими рабочими радиации.

Приходилось многим людям идти к строящемуся саркофагу очень близко и без всякой защиты. Очень часто вспоминал Анатолий Федотович буквально крик министра Славского, которому уже было более восьмидесяти лет, – Уберите солдат из зоны немедленно.- Кричал министр, понимающий, какую опасность несет «взбунтовавшийся атом». Как никто другой он понимал, как может закончиться для молодых парней их участие в ликвидации аварии.

Осталась лишь одна фотография первой командировки – нельзя было фотографироваться. Это теперь – исторический раритет!

Мы узнали, что родом Анатолий Федотович из Донбасса (Волноваха). Там он закончил школу и поступил в Харьковский автодорожный институт ХАДИ. А в девяностом Бовкуненко переехали в Евпаторию. Анатолий Федотович был одним из организаторов объединения всех чернобыльцев в единую организацию. Ему пришлось в полной мере почувствовать на себе последствия командировок на ЧАЭС. Он очень гордился завершением работ в ноябре 1986 года, и хлопотал о награждении высшим отличием СССР своего подчиненного, Виктора Ивановича Заведия. А мог бы и сам стать Героем Советского Союза, одним из четырех ликвидаторов (он говорил, что закрыт саркофаг был уже 7 ноября – потом шли испытания и подписали Акт тридцатого числа)…

Четырнадцать лет Анатолий Федотович боролся с тяжелейшими недугами. Работал и занимался общественной деятельностью. О нем с теплотой вспоминают многие наши чернобыльцы. Память о скромном человеке и удивительно преданном делу специалисте сохранится в Евпатории. Пусть о нем не написаны сотни статей, и орден Дружбы народов у него – единственный, но это – не главное. И в беседе с Риммой Петровной, слушая ее рассказ о Анатолии Федотовиче, который до последнего мига жизни ни разу не пожалел о своей работе в Чернобыле, мы это поняли.

Илья ПОЖЕНЬКО, «Школа юнкоров» Эколого-биологического центра Евпатории, УВК «Интеграл»

Фото А. Бондаря.